ТРАДИЦИОННАЯ КУЛЬТУРА. 2017. № 1 (65)

​

​

НАРОД И ВЕРА

КАМНИ-СЛЕДОВИКИ В ДРЕВНЕЙ РУСИ АЛЕКСАНДР ГРИГОРЬЕВИЧ АВДЕЕВ

(Православный Свято-Тихоновский гуманитарный университет:

Российская Федерация, 115184, г. Москва, ул. Новокузнецкая, д. 23Б)

Аннотация. В статье исследуется одна из категорий культовых камней — валуныследовики и особенности их почитания в Древней Руси. Автор считает, что дохристианское почитание следовиков не подтверждается результатами археологических раскопок. Данные письменных источников показывают, что это были христианские реликвии, которые воспринимались как разновидность икон, а осуждение их почитания Русской Церковью объясняется явным нарушением второй заповеди Моисеевой. Первые сведения о следовиках принесли русские паломники, посетившие Константинополь и Иерусалим в XII и XIII вв., а первые следы их почитания в России прослеживаются с середины XVI в. Народная агиография значительное число следовиков связывает с деятельностью основателей монастырей на Русском Севере. В статье дается классификация следовиков. К первой группе относятся «агиографические» камни, которые связываются с чудодейственной силой святых, ко второй — «явленные» камни с четкой привязкой к чуду, лицу, месту и времени, к третьей — «апокрифические» следовики, не имеющие внятного объяснения причин их почитания.

Ключевые слова: культовые камни, следовики, Древняя Русь, древнерусские хожения, двоеверие, язычество, народная агиография. 

​

FOOTPRINT STONES IN OLD RUSSIA

ALEKSANDR AVDEEV

(St. Tikhon’s Orthodox University for the Humanities:

23B, Novokuznetskaya str., Moscow, 115184, Russian Federation)
Summary. The paper explores one of the categories of cult stones — footprint stones and the particularities of their worship in Old Russia. Author believes that their pre-Christian existence is not proved by the results of archeological excavations. Written sources show that footprints were Christian relics, worship of which was condemned by Orthodox Church due to obvious violation of Second Commandment. First information about footprint stones was received from Russian pilgrims who visited Constantinople and Jerusalem in the 12th and 13th centuries. First signs of their worship appeared since the middle 16th century. There in folk hagiography significant number of footprint stones is related with founders of monasteries in the Russian North. The paper provides classification of footprint stones. The first group consists of so-called “hagiographic” stones, which are linked to the miracles conducted by saints, the second one — “revelation” stones, linked to specific miracles, places or persons. Last group contains “apocryphal” stones, footprints, worship of which doesn’t get any reasonable explanation.

Key words: cult stones, footprint stones, Old Russia, Old Russian Pilgrimage, dual faith, paganism, folk hagiography. 

​

​

ГРУППЫ ОБЕТНЫХ КРЕСТОВ БЕЛОГО МОРЯ: ПРОГНОСТИЧЕСКИЕ И ТЕМПОРАЛЬНЫЕ АСПЕКТЫ ОБРЯДОВЫХ ПРАКТИК

В С. ШУЕРЕЦКОЕ БЕЛОМОРСКОГО Р-НА РЕСПУБЛИКИ КАРЕЛИЯ
ЕЛЕНА ВАЛЕРЬЕВНА САМОЙЛОВА

(Санкт-Петербургская государственная консерватория им. Н. А. Римского-Корсакова:

Российская Федерация, 190000, г. Санкт-Петербург, ул. Глинки, д. 2, литер «А»)

Аннотация. Во время полевых поездок в Беломорский р-н Республики Карелии (Поморский берег Белого моря) 2008–2010 гг. в селах Нюхча и Шуерецкое удалось зафиксировать группы обетных крестов, играющих важную роль в культурной традиции поморов. В статье рассматриваются святыни с. Шуерецкое: кресты у домов сельских жителей, крест в устье р. Шуи (сакральный комплекс «Кресты»), Большой крест на кладбище и поклонный крест на месте разрушенных храмов. Внимание автора фокусируется на практиках, связанных с почитанием обетных крестов. Особый интерес вызывают вотивные приношения (предметы одежды, пелены), оставляемые женщинами у крестов. Предметные проекции ритуальных практик позволяют проследить схемы перемещения дара, найти ответы на вопросы, связанные с функциональностью сакральных объектов. В случаях, когда прошения были связаны с промысловой деятельностью, вотивы оставляли у креста в устье Шуи или у тех крестов, что стояли в селении у домов сельских жителей. А когда просили здоровья для себя или близких, женщины несли тканевые предметы и угощения к Большому кресту на кладбище. Вотивные предметы рассматриваются и  как  гендерный маркер. Женские приношения на крестах — «следы» женских ритуальных практик, свидетельствующих об использовании сакрального объекта женской группой. Кресты, «подконтрольные» мужской группе, расположены вдали от селения, на островах и отмелях Белого моря. Как правило, они без тканевых изделий — «голые». Данные полевых материалов позволяют отметить изменения, происшедшие в культурной традиции поморов за вековой период (начало XX — начало XXI в.): домотканые вещи на крестах заменяются фабричными, домашняя выпечка — покупной; коллективное сменяется индивидуальным; в практики почитания обетных крестов включаются элементы из других ритуальных практик и т. п.

Ключевые слова: поморы, обетные кресты, ритуальные практики, вотивы. 

​

GROUPS OF VOTIVE CROSSES ONSHORE THE WHITE SEA: PREDICTIVE AND TEMPORAL ASPECTS

OF RITUAL PRACTICES IN THE VILLAGE OF SHUERETSKOE OF BELOMORSK DISTRICT OF THE REPUBLIC OF KARELIA
ELENA SAMOYLOVA

(St. Petersburg State Conservatory named after N. A. Rimskiy-Korsakov:

2 “A”, Glinki str., St. Petersburg, 190000, Russian Federation)

Summary. Groups of sacred crosses, which play an important role in cultural traditions of the Pomeranian Russian population, were observed during field work 2008–2010 at the Belomorsk district of the Republic of Karelia (Pomeranian coast of the White Sea) in Nyukhcha and Shueretskoe the villages. In this paper the author considers such sacred objects, as: crosses nearby houses of villagers, a cross at the mouth of the river of Shuya (the sacred complex called “Crosses”), the Great cross at the cemetery and memorial crosses for destroyed churches. Author’s attention is focused on practices related with honoring of sacred places. Votive gifts left to crosses by women (items of clothing, icon veils) attract particular interest. Substantive projections of ritual practices allow to track schemes of spatial moving of the gift and to find answers to the questions connected with functionality of sacred objects. In cases when intercessions were related with production activities, votive gifts were left at the cross of Shuya the river’s mouth or at cros ses situated within the village nearby residents’ houses. When one prayed for health for herself or near and dear ones, women brought textile items and meals to the Great Cross at the cemetery. Votive objects can be considered as a gender marker. Female gifts on crosses represent “traces” of women’s ritual practices which demonstrate usage of a sacred object by female group. Crosses, control of which is exercised by men’s group, are located far from the settlement, on islands and shallows of the White Sea. As a rule, they remain without fabric items — “naked”. Data of field materials allow to note the changes that have taken place in cultural tradition of Pomeranians during a period of hundred years (the beginning of the 20th — the beginning of the 21st century): homespun textile items on crosses are replaced with factory fabrics, domestic pastries are replaced with confectionery bought in shops (candies, cookies); collective is replaced with individual; elements from other ritual practices appear in practices of honoring the sacred crosses, etc.

Key words: Pomeranians, votive crosses, ritual practices, votive gifts. 

​

СОВРЕМЕННАЯ ТРАДИЦИЯ ПОЧИТАНИЯ ПРАВОСЛАВНЫХ ИКОН

В С. НИВШЕРА КОРТКЕРОССКОГО Р-НА РЕСПУБЛИКИ КОМИ

ЛЮДМИЛА СЕРГЕЕВНА ЛОБАНОВА АЛЕКСЕЙ НИКОЛАЕВИЧ РАССЫХАЕВ

(Институт языка, литературы и истории Коми научного центра Уральского отделения РАН:

Российская Федерация, Республика Коми, 167982, г. Сыктывкар, ул. Коммунистическая, д. 26)

Аннотация. В статье на основе полевых материалов 2013–2014 гг., записанных в с. Нившера Корткеросского р-на Республики Коми, охарактеризована локальная народная традиция почитания икон. Привлечены сведения о ритуальной практике проведения домашних богослужений перед почитаемыми иконами, повествования о появлении святыни, чудесном действии икон, наказаниях за принижение статуса иконы и святого, а также народные представления о христианских святых. По состоянию на 2013–2014 гг. домашние богослужения проводятся перед иконами Стефана Великого, Харлампия, Харлампия и Власия, Параскевы Пятницы, Вознесения. До недавнего времени служба вне храма проводилась перед явленной иконой Николая Чудотворца, отреставрированной, а потом переданной во вновь построенную часовню. Эпизодически домашние моленья проводятся перед иконой Иоанна Богослова. Все указанные иконы стали почитаться после закрытия и разрушения часовен. Праздники проходят по схожим сценариям: после утреннего богослужения освящают воду и проводят совместную трапезу. Икона выступает хранителем религиозности, а утрата святыни приводит к угасанию традиции. Одним из основных условий для продолжения традиции является наличие в роду хранителей икон — женщин, осознавших личный долг перед родителями по сохранению религиозности. Нынешние хранители икон в основном женщины 50–60 лет, из которых не все знают православные традиции, поэтому ритуалы совершают приглашенные односельчанки. Выявлены общие черты и особенности в почитании каждой православной иконы и проведении домашнего богослужения, раскрыты механизмы формирования и функционирования уникальной для коми культуры традиции.

Ключевые слова: фольклор коми, локальная фольклорная традиция, иконопочитание, народное православие, домашнее богослужение. 

​

CONTEMPORARY TRADITION OF VENERATION OF ORTHODOX ICONS

IN NIVSHERA VILLAGE OF KORTKEROS DISTRICT OF KOMI REPUBLIC
LYUDMILA LOBANOVA, ALEKSEY RASSYKHAEV

(Institute of Language, Literature and History of Komi Scientific Center of the Uralic Division, Russian Academy of Sciences:

26, Kommunisticheskaya str., Syktyvkar, 426004, Komi Republic,  Russian Federation)
Summary. In the paper folk tradition of veneration of icons is characterized on the basis of field materials which are recorded from the village of Nivshera of Kortkeros district of Komi Republic in 2013–2014. Data on contemporary ritual practice of carrying out house liturgy with honored icons are considered as well as oral history about this tradition in the past. Materials consist of memories about home prayers, narratives about advent of a shrine, miracles caused by icons, punishments for status humiliation of an icon or other sacred items, and also folk interpretation of Christian saints. As for 2013–2014 home liturgies have been carried out before icons of such saints as Stefan the Great; Charalampiya; Charalampiya and Vlasiya; Parasceve (Friday) and the icon of Ascent of our God. Church service out of the temple was held until recently before the miraculously appeared icon of Nicholas the Wonderworker’, which had been restored and then transferred to a rebuilt chapel. Home prayers are carried out before Ivan <St. John> the Theologian’s icon rarely. Private home venerations started after closing and destruction of chapels. Veneration of three icons, such as Basil the Great’s, Ilya the Great’s and dedicated to the Presentation in the Temple of the most Holy Mother of the God, has been ceased completely. Celebrations follow similar scenarios: after morning church service participants consecrate water and take part in a joint meal. The icon serves as the keeper of religiousness. Shrine’s loss leads to fading of tradition. One of the main conditions for tradition continuity is existence of icons’ keepers in a family. Such are women who experience a personal obligation before parents on religiousness preservation. Current keepers of icons are generally women aged 50–60 years. Some of them are not competent in orthodox traditions and have to invite female neighbors to conduct rituals properly. Both general and special features are revealed in veneration of each orthodox icon and in carrying out home liturgies. Mechanisms of formation and functioning of this tradition, which is unique for the Komi culture, are elucidated.

Key words: Komi folklore, local folklore tradition, veneration of icons, folk Orthodoxy, home liturgy. 

​

ПРЕДСТАВЛЕНИЯ О ПЯТНИЦЕ  У ВОСТОЧНЫХ СЛАВЯН
СВЕТЛАНА НИКОЛАЕВНА АМОСОВА  

(Институт славяноведения РАН:

Российская Федерация, 119991, г. Москва,  Ленинский пр-т. 32а)

Аннотация. В статье рассматриваются представления, связанные с пятницей у восточных славян. Этот день был самым семантически нагруженным днем недели во многих европейских традициях, в том числе и у всех восточнославянских народов. Количество разнообразных текстов о нем во много раз превышает нарративы обо всех остальных днях, очень часто другие дни недели описываются в паре с пятницей или противопоставляются ей. С пятницей связано несколько разнообразных групп представлений, которые рассмотрены в статье, в частности, описываются такие ее признаки, как постного, тяжелого дня: существовал полный запрет на работы, особенно прядение, мотание льна и пр., не следовало ничего начинать делать; в то же время пятница считалась благоприятным днем для различных магических практик (заговаривания болезней, гаданий на сны и пр.). Большинство исследователей, которые описывали представления об этом дне недели, считали, что они имеют языческие дохристианские корни. Но, вероятно, именно христианская традиция стала основной представлений об «особости» пятницы, которая была связана со смертью Иисуса Христа — центральным событием христианской истории.

Ключевые слова: дни недели, пятница, пост, св. Параскева Пятница, запреты и предписания. 

​

REPRESENTATIONS ON FRIDAY  OF THE EASTERN SLAVS
SVETLANA AMOSOVA

(Institute of Slavic Studies, Russian Academy of Sciences:

32a, Leninskiy av., Moscow, 119991, Russian Federation)

Summary. This paper deals with notions associated with Friday among Eastern Slavs. Friday was the most semantically loaded day of the week in many European traditions, including all of the East Slavic peoples. Number of various texts about it exceed that of narratives about all the other days of week many times, whereas other days of the week are described in a pair with Friday or opposed to it often. Friday involves a few diverse groups of views that are considered in the paper. In particular, such features of Friday, as a lean / a hard day are revealed. A complete ban on work, especially spinning and winding linen, appeared. It was forbidden to start any activity. On the other hand, Friday was considered as an auspicious day for various magical practices (e. g. enchantment of disease, divination of dreams). Most researchers who have described representations of this day of the week, believed that these features have pre-Christian, pagan roots. But, perhaps it was namely the Christian tradition that has originated mainstream ideas about the “specificity” of Friday, which was connected with the death of Jesus Christ — the Central event of Christian history.

Key words: days of the week, Friday, lean, of St. Parasceve Friday, prohibitions and regulations. 

​

​

ПРАГМАТИКА ФОЛЬКЛОРА

«ПОЮ ДА ПЛАЧУ»: К ВОПРОСУ О ПРАГМАТИКЕ ФОЛЬКЛОРНОГО ПЕНИЯ
АНТОНИНА СЕРГЕЕВНА СЕМЕНОВА

(Санкт-Петербургский государственный университет:

Российская Федерация, 199034, г. Санкт-Петербург, Университетская наб., д. 11)

Аннотация. В статье ставится вопрос о прагматике фольклорного пения. Рассматривается одна из современных фольклорных певческих практик — пение в одиночестве, «для себя». Источником сведений служат сообщения людей, практикующих такое пение. На основании полевых интервью делается вывод, что цели поющего, сформированные его психологическим состоянием, определяют выбор песни, а специфические особенности поэтики этих песен участвуют в образовании терапевтического эффекта пения. Биографические сведения об исполнителях, представление об их эмоциональном состоянии во время пения в одиночестве, цели и результаты осуществляемого действия могут быть выявлены из контекста пения. Исследование выполнено на материале современных полевых записей фольклорных песен, входящих в репертуар жителей деревень, расположенных на территории бассейна реки Мезени в Архангельской области.

Ключевые слова: прагматика, песенный фольклор, фольклорное пение, исполнитель, поэтика. 

​

“I’M SINGING AND CRYING”: TO THE QUESTION OF FOLK SINGING PRAGMATICS
ANTONINA SEMENOVA

(St. Petersburg State University:

11, Universitetskaya emb., St. Petersburg, 199034, Russian Federation)

Summary. This work raises the question of pragmatics of folk songs. The paper considers one of the modern folk singing practices — singing alone. Reports of people who practice such singing provide an information source about the practice. Basing on field interviews I have come to conclusion that the relation between song poetics and pragmatics is that psychological state of a singer induces his (her) illocutionary goals. These goals determine the choice of songs. Specific features of the songs’ poetics are involved in the therapeutic effect of singing. Biographical information about singers, understanding of their emotional state at the moment of singing alone, goals and results of the ongoing action can be identified from the context of singing. The study is based on the contemporary field recordings of folk songs that are part of the repertoire of rural people that live in Mezen’ the river’s basin in Arkhangelsk region.

Key words: pragmatics, folk songs, folk singing, singer, poetics. 

​

МИФОЛОГИЧЕСКИЙ НАРРАТИВ: ИНФОРМАЦИОННО-КОММУНИКАТИВНЫЙ АСПЕКТ
ВИКТОРИЯ АЛЕКСЕЕВНА ЧЕРВАНЕВА

(Воронежский государственный педагогический университет:

Российская Федерация, 394043, г. Воронеж, ул. Ленина, д. 86)

Аннотация. В статье анализируется композиционно-речевая организация устных мифологических текстов разных жанров — быличек и поверий. Повествование и описание (функционально-смысловые типы речи, организующие эти жанры) рассматриваются как механизмы представления и передачи мифологической информации. Выдвигается гипотеза о первичности кодирования мифологической информации в форме нарратива: несмотря на наличие целой парадигмы жанровых реализаций мифологического текста в традиции, именно сюжетный нарратив является основной, базовой формой воплощения фольклорного мифологического текста, наиболее соответствующим традиционным условиям трансмиссии фольклорного знания. В статье освещаются возможные предпосылки этого явления в  различных аспектах. Делается вывод о том, что тексты, изображающие действия в динамике, отражают более ранний этап развития речевого мышления, стоят ближе к реликтовым формам передачи информации по сравнению с текстами, сообщающими информацию в обобщенной логизированной форме, что может, наряду с другими факторами, определять особенности механизмов передачи мифологической информации в устной традиции. Кроме того, в статье освещается вопрос, как гипотеза о первичности кодирования мифологической информации в форме нарратива может быть использована в практической фольклористике — при сборе и анализе конкретного фольклорного материала.

Ключевые слова: мифологический текст, жанр, тип речи. 

​

MYTHOLOGICAL NARRATIVE AS A WAY OF INFORMATION TRANSMISSION
VIKTORIYА CНERVANEVA

(Voronezh State Pedagogical University:

86, Lenina str., Voronezh, 394043, Russian Federation)

Summary. In my paper I will describe compositional organization of oral mythological texts of different genres — mythological stories and beliefs. I will analyze narrative and description (functional-semantic types of speech that organize these genres) as mechanisms of transmission of mythological information. I propose a hypothesis of primacy of coding mythological information in a narrative form: a narrative is a basic form of presentation of mythological text that best matches the traditional conditions of transmission of folk knowledge. In this article I review the possible preconditions of this phenomenon in three different aspects. First, I examine the mechanism of representation of mythological information in the oral tradition in connection with the features of the colloquial speech organization in the framework of everyday communication. Secondly, the study of the problem of speech ontogeny and phylogeny, as well as the results of generalization of pedagogical experience in the development of children’s speech indicate that the narrative is a verbal form corresponding to the initial stage of formation of coherent speech, and is the simplest form of speech for perception. Third, the primacy of plot texts transmitting the dynamics of the event in relation to the descriptive texts indirectly is supported by studies of historical poetics of folklore. In addition, I consider the practical importance of the hypothesis of the primacy of coding mythological information in the narrative form for collection and analysis of folklore material.

Key words: mythological text, genre, type of speech.

​

​

МИР АЗИИ

КУЛЬТ ДЕРЕВЬЕВ В МОНГОЛИИ:  ТРАНСФОРМАЦИЯ И СИНКРЕТИЗМ
СЕРГЕЙ ЛЬВОВИЧ КУЗЬМИН

(Институт востоковедения РАН:

Российская Федерация, 107031, г. Москва, ул. Рождественка, д. 12)

Аннотация. Образ дерева широко распространен в мифопоэтической картине мира разных народов, в том числе у монголов. В статье рассматривается культ деревьев в Монголии c древних времен по настоящее время. Особое внимание уделено культовому комплексу священных сосен в районе пос. Шамар в Селенгинском аймаке (северная Монголия), которые почитаются по меньшей мере с XIX в. В основу исследования положены наблюдения автора с 1983 по 2008 г. Со священными соснами связано несколько преданий, позволяющих составить представление о понимании их культовых особенностей местными жителями. В социалистический период, несмотря на меры властей по борьбе с этим культом, он продолжал существовать. После ликвидации социализма в 1990-х гг. и снятия антирелигиозных запретов почитаемые сосны в Шамаре стали центром масштабного культового комплекса. Сейчас это одна из достопримечательностей страны. После гибели главного объекта культа, старого «Дерева-матери», главным объектом почитания становится другая сосна из наиболее крупных и находящихся рядом, причем почитание погибшей сосны не прекращается. В Монголии в целом культ деревьев в настоящее время не ассоциируется с какой-либо определенной религией, однако в большей степени с шаманизмом. По-видимому, древнее почитание «древа мира» здесь трансформировалось в комбинацию ритуалов благодарности, прошений и умилостивления «хозяев места» с синкретической шаманистической, тэнгрианской и буддийской атрибутикой. Рассмотрены ритуалы, совершаемые при почитании священных деревьев в Монголии.

Ключевые слова: Монголия, культ дерева, священные деревья.

​

CULT OF TREES IN MONGOLIA: TRANSFORMATION AND SYNCRETISM
SERGEY KUZ'MIN

(Institute of Oriental Studies, Russian Academy of Sciences:

12, Rozhdestvenka str., Moscow, 107031, Russian Federation)

Summary. The tree is an important component of mythological world-view of different peoples, including Mongols. The cult of trees in Mongolia from ancient to present times is discussed. Main attention is paid to the complex of sacred pine trees, which is located in the area of Shaamar Sum in Selenge Aimag, Northern Mongolia. Data for this area are given according to author’s observations in 1983–2008. These pines have been worshipped since the 19th century at least. Some narratives related to them allow understanding of their cult specificity among local people. During the Socialism period, despite official fight against this cult, worship continued to exist. After the abolishment of Socialism in the 1990s and removal of anti-religious prohibitions, sacred pines of Shaamar have become the center of a large-scale religious complex. Now they represent one of the places of interest in the country. After the death of the main cult object, the oldest «Mother-tree», another pine, which remains the largest now, that is growing not far from the former one, becomes the main object of worship, but the worship of the former tree is not stopped. The cult of trees in Mongolia now is not strictly associated with any religion, however the main association is that with Shamanism. Apparently, ancient worshipping of the «tree of the world» has been transformed there into a syncretical combination of rituals of thanksgiving, pleas and appease to «masters of place» with Shamanist, Tengrianist and Buddhist attributes. Rites associated with the worshipping of sacred trees in Mongolia are discussed in this paper.

Key words: Mongolia, cult of trees, sacred trees.

Acknowledgements.The author wishes to thank Zh. Oyuunchimeg, N. V. Lovelius, Zh. Nerguy, B. Enkhbayar for provided information and G. A. Garmash for his color slide. 

​

ПОХОРОННАЯ ПЕСЕННАЯ ТРАДИЦИЯ  ЗАПАДНЫХ БУРЯТ
ЛИДИЯ ДАНИИЛОВНА ДАШИЕВА

(Институт монголоведения, буддологии и тибетологии Сибирского отделения РАН:

Российская Федерация, Республика Бурятия, 670042, г. Улан-Удэ, ул. Сахьяновой, д. 6)

Аннотация. В статье впервые представлены похоронные песни үхэлэй дуунууд, бытующие в качестве живой традиции в современной обрядовой культуре западных бурят. Впервые предпринят анализ похоронной песенной традиции и некоторых музыкальных особенностей похоронных песен үхэлэй дуунууд западных бурят, основанный на материалах музыкально-этнографических экспедиций автора в Аларский и Нукутский р-ны Иркутской обл. в 2011–2012 гг. Похоронная песенная традиция рассматривается в контексте религиозных и мифологических представлений бурят, их регламентированного ритуального поведения. Вероятно, в обрядовой культуре западных бурят исполнение похоронных песен үхэлэй дуунууд являлось одним из компонентов похоронных обрядов, обеспечивающих сакральную связь близких родственников и души умершего человека, земного и загробного миров. Генезис похоронных песен үхэлэй дуунууд предстоит еще выяснить в дальнейшем исследовании. Открытие и изучение похоронной песенной традиции позволяет ввести новый жанр традиционной обрядовой музыки западных бурят үхэлэй дуунууд в научный обиход отечественной и бурятской этномузыкологии и фольклористики.

Ключевые слова: похоронные песни, традиция, западные буряты. 

​

FUNERAL SONG TRADITION OF THE WESTERN BURYATS
LIDIYA DASHIEVA

(Institute of Mongolian, Buddhist and Tibetan Studies, Siberian Branch, Russian Academy of Sciences:

6, Sakhyanovoy str., Ulan-Ude, 670042, Buryatia Republic, Russian Federation)

Summary. This paper is first to present funeral “ükheley duunuud” songs, existing as a living tradition in contemporary ceremonial culture of the Western Buryats. In the Buryat ethnographic literature there are extremely poor data on tradition of funeral singing among the Buryats. Apparently, sacrality of a funeral ceremony and closedness of funeral singing didn’t allow carriers of tradition to speak about it avowedly, being afraid for life, health and wellbeing of close relatives. An analysis of the funeral song tradition and some musical features of funeral songs “ükheley duunuud” among the Western Buryats is undertaken for the first time. It is based on field materials of musical-ethnographic expeditions of the author to Alar and Nukut districts of Irkutsk region in 2011–2012. Funeral song tradition is discussed in the context of religious and mythological beliefs and ritually regulated conduct of the Buryats. Probably, there in ceremonial culture of the Western Buryats performance of the funeral songs ükheley duunuud has been a component of funeral rites that ensured sacred communication between relatives and the soul of the descended, among earthly and afterlife worlds. Genesis of funeral songs ükheley duunuud still needs to be enlightened by further investigations. Discovery and study of the funeral song tradition allows you to enter a new genre of traditional ritual music of the Western Buryats ükheley duunuud into scholarly use in Russian and Buryat ethnomusicology and folklore studies.

Key words: funeral songs, tradition, Western Buryats. 

​

ЭСХАТОЛОГИЧЕСКИЕ ПОВЕСТВОВАНИЯ В ФОЛЬКЛОРЕ АЛТАЙЦЕВ
НАДЕЖДА РОМАНОВНА ОЙНОТКИНОВА

(Институт филологии Сибирского отделения РАН:

Российская Федерация, 630090, г. Новосибирск, ул. Николаева, д. 8)

Аннотация. В статье рассматриваются эсхатологические представления алтайцев в контексте истории развития их религиозных взглядов. Автор, опираясь на принятые в исторической науке точки зрения, предполагает, что мифы о кончине мира проникали в прошлом к алтайцам в результате длительных культурно-исторических контактов с разными народами, распространявшими манихейство, несторианство, буддизм и православие. По содержанию алтайские эсхатологические повествования схожи с рассказами и духовными стихами о кончине мира у русских. Общее в них обнаруживается в выражении ветхозаветных христианских догм. Их сближает также особая метафорика языка: в них присутствуют схожие иносказания. Специфика алтайских эсхатологических текстов заключается в синтезе понятий и идей исконного шаманизма, христианства и буддизма, что было характерно для древнего манихейства. Эти произведения обладают особой жанровой способностью актуализироваться в тех ситуациях, когда перед обществом ставились серьезные вопросы, от решения которых зависело его будущее. Об этом свидетельствуют рассказы бурханистов в начале ХХ в., ожидавших пришествия мессии Ойрот-хана, который спасет свой черноголовый народ и уведет за собой в новую страну.

Ключевые слова: эсхатология, эсхатологические представления алтайцев, мифы алтайцев, христианизация алтайцев, конец света. 

​

ESCHALOGICAL NARRATIVES IN FOLKLORE  OF ALTAIANS
NADEZHDA OYNOTKINOVA

(Institute of Philology, Siberian Branch of the Russian Academy of Sciences:

8, Nikolaeva str., Novosibirsk, 630090, Russian Federation)

Summary. Eschalogical views of Altaians in the context of their religious convictions’ development are considered in the paper. Basing on the viewpoints accepted in historical scholarship, the author suggests that Eshacton myths connected with Christianity came to Altaians in the past as a result of their long-time cultural-historical contacts with various peoples preaching Nestorianism, Manichaeism and, later, Orthodoxy. As regards their contents, Altaian eschatological narratives are similar with Russian Eschaton stories and spiritual verses. Features, common between Altaian and Russian texts, are found in the expression of the Old Testament Christian dogmata. Special metaphorism also makes them closer: both of them contain similar allegories. The specificity of Altaian eschatological texts consists in the synthesis of concepts and ideas of the original Shamanism, Christianity and Buddhism, which was characteristic for ancient Manichaeism. Eschatological views could make use of both Christian bookishness and oral tradition being widely performed among newcomers. These items possess special genre mobility being actualized in the situations when serious issues were set to the public, on solving which future of the community dependeds. At the beginning of the 20th century it was evidenced by the tales performed by Burkhanists, which expected coming of Oirot-khan’s mission that will save his black-headed people and guide them to a new country,.

Key words: Eschatology, Altaian eschatological views, Altaian myths, Altaian Christianization, end of the world (Eschaton). 

​

О КУЛЬТУРЕ СОЦИАЛЬНОГО ПОВЕДЕНИЯ И ЛИЧНОСТИ В КИТАЕ
АЛЕКСЕЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ ЗАКУРДАЕВ

(Институт этнологии и антропологии им. Н. Н. Миклухо-Маклая РАН: Российская Федерация,

119991, г. Москва, Ленинский пр-т, д. 32а)

Аннотация. Статья посвящена культуре социального поведения и личности в Китае. Автор на основе анализа лексико-иероглифического материала излагает свой взгляд на китайское представление о поведении как форме проявления национальной идентичности. Принимая во внимание значение концептуальности в истории развития тех или иных явлений социально-культурной жизни китайцев, он в ходе исследования приходит к характеристике социального поведения как нормативной жизнедеятельности, в которой обозначены следующие фундаментальные признаки: диалектичность, линейно-восходящая направленность, этикетность, назидательность, антропоцентричность, целенаправленность. Указанные признаки были выявлены в процессе анализа структурных единиц, составляющих слова со значением «поведение». Автор определил эти признаки как исторически сложившиеся и как следствие глубоко укорененные в сознании китайца. Ценностный смысл, заложенный в содержание рассмотренных лексических единиц, в совокупности сформировал требование к национальной и культурной идентичности, причем базовое и неизменное, соответствующее духу китайской цивилизации. Вместе с тем изучение нормативного социального поведения дает возможность увидеть личность китайца реализующей себя как социальную единицу в системе линейно-восходящих связей. Диалектическая природа, лежащая в основе данной системы, выявляет две главные категории функционирования китайца: вышестоящую и нижестоящую. В каждой из них китаец позиционируется как личность, потому что и та и другая ипостась его является частью целого и инкорпорирована в пирамидальную организацию общества. Подобная социальная модель хотя и делает ее носителя несколько замкнутым, однако ее общественная значимость в большой степени влияет на формирование его национальной идентичности.

Ключевые слова: социальное поведение, национальная идентичность, диалектическое мировоззрение, антропоцентричность, целенаправленность. 

​

ABOUT THE CULTURE OF SOCIAL BEHAVIOR AND PERSON IN CHINA
ALEXEY ZAKURDAEV

(Institute of Ethnology and Anthropology, Russian Academy of Sciences:

32a, Leninskiy av., Moscow, 119991, Russian Federation)

Summary. This article is devoted to the culture of social behavior and person in China. Basing on the analysis of lexical-hieroglyphic material the author explains own opinion on Chinese perception of behavior as a form of national identity’s manifestation. Taking into account value of conceptuality in history of development of those or other phenomena of Chinese’ socio-cultural life, the researcher characterizes social behavior as a normative activity, which is indicated with the following fundamental characteristics: dialecticism, linear-ascending direction, etiquetteness, edifying, anthropocentricity, purposefulness. These signs were identified in the analysis of the structural units that constitute words with the meaning of behavior. The author has identified these signs as historically and, as a consequence, deeply rooted in the minds of the Chinese. Valuable meaning in the content of the considered lexical units together formed the basic requirement of national and cultural identity, corresponding to the spirit of Chinese civilization. Besides, the study of normative social behavior gives an opportunity to see the personality of the Chinese individual, realizing himself as a social unit in the system of linearly-ascending relationships. The dialectical nature underlying this system identifies two main categories of functioning of the Chinese: superior position and subordinate position. In each of them Chinese is positioned as a person, because this and that of him is part of the whole and incorporated into the pyramidal organization of society. Such a social model though makes its holder rather reserved, however, its social significance, to a large extent influences the formation of his national identity.
Key words: social behavior, national identity, dialectical worldview, anthropocentricity, purposefulness.

Acknowledgements. This paper is financially supported by the grant of the Russian Fund for Humanities No. 15-01-00450. 

​

​

СОВРЕМЕННАЯ ЭКОЛОГИЯ ТРАДИЦИОННОЙ ХОЗЯЙСТВЕННОЙ КУЛЬТУРЫ
 

МЕЖДУ ФЕРМЕРОМ И ЧАБАНОМ: ХОЗЯЙСТВО И ОБРАЗ ЖИЗНИ СОВРЕМЕННЫХ АЛТАЙЦЕВ
ДЕНИС ВЛАДИМИРОВИЧ МАСЛОВ

(Независимый исследователь:

Российская Федерация, Московская обл., г. Одинцово)

Аннотация. Скотоводство — основа хозяйства и образа жизни большинства алтайцев, проживающих в Республике Алтай сегодня. Но ни хозяйственно, ни социально, ни культурно оно не ограничивается непосредственно скотоводческой практикой. Как собственно хозяйственная модель скотоводство современных алтайцев невозможна без ряда других хозяйственных занятий. Вкупе с этими хозяйственными занятиями оно представляет собой систему социальных отношений, складывающуюся вокруг хозяйственных практик, которые показывают, как современная культура алтайцев адаптируется к вызовам социального усложнения, создавая механизмы интеграции различных образов жизни, и наделяет их культурным смыслом.

Ключевые слова: современная этническая культура алтайцев, скотоводство, образ жизни, социальное усложнение, модели социальной интеграции

​

IN BETWEEN FARMER AND SHEPHERD: ECONOMY AND WAY OF LIFE OF THE CONTEMPORARY ALTAIANS
DENIS MASLOV

(Independent researcher:

Russian Federation, Moscow Region, Odintsovo City)

Summary. Animal husbandry is essential to economy and the way of living of majority of the Altaians living in Altay Republic now. Although it is not limited (neither economically, nor socially, nor culturally) by herding itself, but includes other economic activities which overall represent a system of social relations of the Altaians. The system of social relations reflects how contemporary culture adapts to the challenges’ of social complication, creates mechanisms for integration of various ways of life and makes them mean cultural.

Key words: contemporary culture of the Altaians, animal husbandry, way of life, social complexity, social integration.

​

НЕКОТОРЫЕ СОВРЕМЕННЫЕ ПРАКТИКИ ЖИЗНЕОБЕСПЕЧЕНИЯ НА КАВКАЗЕ
МИХАИЛ ИГОРЕВИЧ ДРАМБЯН

(Российский государственный гуманитарный университет:

Российская Федерация,  125993, г. Москва, Миусская пл., д. 6)

Аннотация. В статье рассматриваются современные практики жизнеобеспечения нескольких этнических групп, проживающих в горных местностях Северного Кавказа и Закавказья. Речь идет о субкультурных группах в составе грузинского этнического массива: хевсурах, пшавах, тушинах и жителях Нагорного Дагестана. Хевсуры и пшавы проживают в местах традиционного расселения в горах Восточной Грузии, тушины — в Кахетии, в Алазанской долине Республики Грузия, куда они переселились из гор Тушетии. Недалеко от Дербента на равнине проживают аварцы Нагорного Дагестана и табасаранцы, переселенные туда в советское время из горных регионов Южного Дагестана. Материал для статьи был получен автором в результате полевых исследований с начала 2000-х гг. Распад Советского Союза привел к разрыву экономических связей между разными регионами, жители горных поселений лишились возможности использовать равнинные пастбища как из-за возникновения государственных границ, так и с появлением частной собственности на землю. Распад прежних экономических систем привел к сокращению рабочих мест в горах и появлению новых практик жизнеобеспечения, имеющих признаки архаизации. В статье описываются конкретные случаи реальных жизненных стратегий горцев. Несмотря на культурную и политическую разницу между регионами, можно проследить общие тенденции. Советский период, несмотря на пришедшую в горы модернизацию (техническую, социальную и экономическую), оказывал и консервирующее воздействие на многие аспекты хозяйственной жизни горцев. Выдвигается версия о структурном конфликте традиционных экономических систем с экономикой модернизированных обществ.

Ключевые слова: жизнеобеспечение, скотоводство, Кавказ, горные селения, пшавы, хевсуры, тушины, Нагорный Дагестан.

​

SOME CONTEMPORARY PRACTICES OF LIFE PROVIDING SYSTEMS IN THE CAUCASUS
MIKHAIL DRAMBYAN

(Russian State University for Humanities:

6, Miusskaya sq., Moscow, 125993, Russian Federation)

Summary. This article considers contemporary situation in life providing systems among several ethnic groups, which reside in mountain areas of the Northern and Southern Caucasus. The author considers subculture groups within the Georgian ethnic massif, i. e. Khevsurs, Pshav, Tush as well as inhabitants of Mountain Dagestan. The Khevsurs and the Pshavs reside at traditional resettlements in mountains of Eastern Georgia. The Tushes live in Kakhetia, in the Alazani valley of the Republic of Georgia where they have moved from the mountains of Tushetiya. The Avars of Mountain Dagestan and the Tabasarans live now on the plane near Derbent the city, but they have moved there during Soviet period from mountain regions of Southern Dagestan. Material for the paper has been recorded by the author during field researches. Disintegration of the Soviet Union led to a rupture of economic relations between different regions, residents of mountain settlements lost an opportunity to use flat pastures both because of emergence of frontiers, and with emergence of a private ownership on the land. Disintegration of existing economy system of the USSR led to reduction of jobs in mountains and thus new life providing practices have acquired signs of archaization. Concrete cases of real vital strategy of mountaineers are described in details. Despite a cultural and political difference between regions, it is possible to track the general tendencies. Despite advent of modernization (technological, social and economic) during the Soviet period, socialist system caused also a sort of preserving impact on many aspects of economic life of mountaineers. The author presents a hypothesis about a structural conflict between traditional economic systems with economy of the modernized societies.

Key words: life providing systems, cattle breeding, the Caucasus, mountain villages, Pshavs, Khevsurs, Tushes, mountainous Dagestan.

Acknowledgements. This paper is financially supported by the grant of the Russian Fund for Humanities No. 15-01-00445 "Construction of meanings of life: Reality and its perception in Russia and adjacent countries (socio-anthropological studies)", led by professor O. Yu. Artemova, supervised by academician V. A. Tishkov, within the research group of theUniversity Scholarly Centre of Social Anthropology, Russian State University for Humanities, which had included O. Yu. Artemova, Yu. V. Artemova and M. I. Drambyan, with participation and aid from K. U. Begiashvili i V. V. Novikov.

​

ПАСТУШЕСКИЕ ТОВАРИЩЕСТВА В ШВЕЙЦАРИИ: ТРАДИЦИОННЫЕ И СОВРЕМЕННЫЕ ЧЕРТЫ
РАДМИЛА РАНДИКОВНА НАГАПЕТОВА

(Российская государственная библиотека:

Российская Федерация, 119019,  г. Москва, ул. Воздвиженка, д. 3/5)

Аннотация. Отличительной чертой хозяйственного уклада альпийских животноводов является сохранение общественной собственности на землю и хозяйственные сооружения, а также устойчивость традиционных форм сельскохозяйственной кооперации. Значительная часть территорий, используемых в отгонном животноводстве, издавна находится в собственности сельских общин и в совместном пользовании их жителей. Многовековую историю имеет практика передачи общинами своих владений в совместное долгосрочное пользование местных жителей, объединенных в пастушеские товарищества. Пастушеские товарищества действуют на постоянной основе и включают в свой состав крестьянские хозяйства одной общины, занимающиеся отгонным животноводством, целью которых является использование общинных горных пастбищ для выпаса своего скота. Товарищества альпийских пастухов осуществляют коллективное управление общинными владениями, неся при этом ответственность за сохранность и надлежащее использование угодий и инфраструктуры перед общиной. В рамках своих задач товарищества ограничивают круг пользователей угодьями, устанавливают сбалансированный порядок хозяйствования, обеспечивают контроль за его соблюдением, вводят систему санкций за нарушения, регулярно проводят необходимые охранные мероприятия. Все владельцы скота, имеющие доступ к общинным ресурсам, в обязательном порядке вносят собственные средства на их содержание. Структура пастушеских товариществ предполагает равноправие всех членов, их участие в обсуждении и решении хозяйственных дел, выборность административных должностей и их подотчетность общему собранию членов. В своей деятельности товарищества опираются на собственные возможности, нередко получают организационно-техническую и финансовую поддержку со стороны общины. Как  традиционный институт сельскохозяйственной кооперации пастушеские товарищества ведут хозяйственно-экономическую деятельность, конкретные формы которой определяются местными традициями и укладом сельскохозяйственного производства.

Ключевые слова: пастушеские товарищества, альпийские пастбища, общественная собственность, общественные пастбища, право выпаса, зона отгонного животноводства. 

​

GRAZING COMMONS IN SWITZERLAND: TRADITIONAL AND CONTEMPORARY FEATURES
RADMILA NAGAPETOVA

(Russian State Library:

3/5, Vozdvizhenka str., Moscow, 119019, Russian Federation)

Summary. A distinctive feature of the economic structure of alpine cattle breeders is conservation of the common property on land and outbuildings and sustainability of traditional forms of agricultural cooperation. A significant part of the alpine grazing area has long been owned by rural municipalities and in shared use of their citizens. The practice of transferring communities of their possessions in a long-term shared use of local residents united in a grazing commons has centuries-long history. Grazing commons operate on a continuous basis and include the households of the same municipality owning cattle, the purpose of which is use of communal alpine pastures for grazing their cattle. Grazing commons carry out collective management of common property resources, while carrying the responsibility for their maintenance and improvement to the municipality. In the framework of their tasks they limit the number of alp right holders, establish a balanced order of economic activity, supervise its implementation, introduce a system of sanctions for violations, regularly carry out necessary protection measures. All cattle owners having entry to the communal resources necessarily contribute their own funds for their maintenance. The structure of grazing commons suggests the equality of all members, their participation in the discussion and decision of economic affairs, election of officials and their accountability to the general meeting of members. In its activities, grazing commons rely on their own resources, but often receive logistical and financial support from the municipality. As a traditional institute of agricultural cooperation grazing commons realize the economic activity, specific forms of which are determined by local traditions and the way of agricultural production.

Key words: grazing commons, alpine pastures, common property, common pastures, grazing rights, alpine grazing areas. 

​

​

МЕТОДОЛОГИЯ НАУКИ

ВОСТОЧНОЕВРОПЕЙСКИЕ ИСТОКИ  ЕВРОПЕЙСКОЙ ЭТНОЛОГИИ
ПЕТР ЛОЗОВЮК

(Западночешский университет:

Чехия, г. Пльзень, CZ-306, ул. Седлачкова, д. 15)

Аннотация. Данная работа посвящена вкладу австрийского этнографа и историка Р. Ф. Каиндла в изучение восточнославянских народов и, в частности, его методологическо-теоретическому представлению этнологического исследования. Интерпретационной рамкой для оценки этнографического творчества Каиндла на переломе XIX и XX вв. стала европейская этнология (Ethnologia Europea), которая в статье обозначена как своеобразная исследовательская традиция изучения человека и общества. Автор считает, что вклад Каиндла в развитие европейской сравнительной этнологии заключается в его эмпирически ориентированных этнографических работах, благодаря которым среднеевропейской публике был открыт свет пленительной восточноевропейской экзотики, а так же в антиципации дальнейшего развития европейской этнологии как таковой.

Ключевые слова: «европейская этнология», Р. Ф. Каиндл, история этнологии, этнологическая теория. 

​

EAST-EUROPEAN ORIGINS OF EUROPEAN ETHNOLOGY
PETER LOZOVYUK

(University of West Bohemia: Czech Republic, Plzeň, CZ-306, Sedlackova str., D. 15)

Summary. This paper elucidates contribution of the Austrian ethnographer and historian R. F. Kaindl to the studies of Eastern-Slavic populations and in particular its methodological-theoretical concept of ethnological research. Interpretive frame for evaluating Kaindl‘s ethnographic creativity at the turn of the 19th — the 20th centuries is formed by European Ethnology (“Ethnologia Europea”), which in the text is marked as a special kind of research tradition of studies on human and society. The author believes that value of Kaindl‘s contribution to the development of European comparative ethnology consists both in his empirically oriented ethnographic works, through which Middle-European audience has gained the captivating light East-European exotica, as well in anticipation of further development of European Ethnology in and of itself.

Key words: European ethnology, R. F. Kaindl, history of ethnology, ethnological theory.

​

​

БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЕ РЕДКОСТИ 

ЗАГАДКИ КОМИ В РЕПЕРТУАРЕ ОДНОГО ИСПОЛНИТЕЛЯ

(НА МАТЕРИАЛЕ СБОРНИКА Т. Е. УОТИЛЫ «SYRÄNISCHE TEXTE» («ЗЫРЯНСКИЕ ТЕКСТЫ»))
СВЕТЛАНА ГРИГОРЬЕВНА НИЗОВЦЕВА

(Институт языка, литературы и истории Коми НЦ УрО РАН:

Российская Федерация, Республика Коми, 167982, г. Сыктывкар, ул. Коммунистическая, д. 26)

Аннотация. В статье рассматривается корпус загадок коми, записанных от одного исполнителя (свыше 300 текстов). Личность носителя фольклорной традиции давно привлекала внимание исследователей. Особого внимания удостаивались сказители былин и сказочники, не обошли вниманием и плакальщиц, знатоков заговорных текстов. Но о талантливых исполнителях или создателях загадок практически ничего неизвестно. В традиции коми был отмечен такой интересный и неординарный исполнитель, поэтому материалы, которые попали в поле нашего зрения, представляют несомненный интерес для исследования и анализа.

Ключевые слова: загадка, традиция, исполнитель, фольклорная формула, фольклор коми. 

​

KOMI RIDDLES IN A PERFORMER'S INDIVIDUAL REPERTOIRE

(ON THE MATERIAL OF T. E. UOTILA'S COLLECTION "SYRJÄNISCHE TEXTE” (ZYRYAN TEXTS).
SVETLANA NIZOVTSEVA

(Institute of Language, Literature and History of Komi Scientific Center of the Uralic Division, Russian Academy of Sciences: 26, Kommunisticheskaya str., Syktyvkar, 167982, Komi Repablic, Russian Federation) Summary. In the paper the author considers Komi riddles, which are recorded from a single performer, a war captive named Mikhail Zhikin, and form an entire text corpus over 300 items. The personality of the oral tradition carrier has drawn attention of researchers long ago. Singers of bylina epics and storytellers of folk tale received special attention, folklore researchers didn’t ignore lamenters and craft masters of incantations and charms. But almost nothing has been known about talented performers or creators of riddles. There in the Komi oral folklore tradition such an interesting and extraordinary performer has appeared and his individual repertoire has been recorded and published in its integrity. Therefore materials which have got to a field of our sight, represent undoubted interest for studies.

Key words: riddle, oral tradition, performer, folklore formula, folklore of the Komi.

Acknowledgements. I wish to express my special gratitude to my colleagues: to L. S. Lobanova for editing Komi texts and translations, to A. N. Rassykhaev E. A. Aybabina for their assistance in translation and interpretation of some texts, and to Yu. A. Krasheninnikova for her valuable advices expressed during writing process. 

​

​

ИНФОРМАЦИОННОЕ ПИСЬМО № 1

 

С 1 по 5 февраля 2018 г. Государственный центр русского фольклора ФГБУК «Центр культурных стратегий и проектного управления (РОСКУЛЬТПРОЕКТ)» Министерства культуры Российской Федерации проводит IV Всероссийский конгресс фольклористов.